Двадцать третья часть
Правильная организация внутренних коммуникаций всегда была в поле зрения местной власти. Синельников не исключение – к дорогам он относился, как важной экономической инфраструктуре. Нет дорог – нет торговли и, следовательно, поступлений в казну, возникают трудности с извозом, передвижением казенных грузов, почты.
Начальник края по мере финансовых возможностей пытался улучшить состояние дорог. При этом он обращал внимание не только на главные магистральные пути, но и локальные, сельские дороги. Он лично следил за постройкой нового деревянного моста на Сухой протоке р. Утулика, устройством деревянного моста на береговых устоях через р. Большую Бабку на Кругобайкальском почтовом тракте Иркутской губернии.
В 1871 году Синельникову в руки попало в заключение техническо-строительного комитета Министерства внутренних дел о замене существующего способа устройства деревянных мостов на Кругобайкальской дороге с опорами из деревянных ряжевых ящиков, нагруженных гравием или камнем, «как невыгодного и непрочного». Предлагался вариант «на свайном основании с ледорезами и обивкою свай железными ребрами, а в местах, где окажется возможным, с устройством опор под мостами из камня с грубою сколкою и даже на сухой кладке, без известкового раствора, употребляя одни железные скрепления, так как каменистый материал в этой местности находится в изобилии и вблизи построек».
Фактически министерство предлагало распространить новую технологию на строительство мостов в Восточной Сибири. Надо ли говорить о тех огромных финансовых ресурсах, которое требовало такое строительство?
У Синельникова был замечательный инженер, строитель и проектировщик, член Главного управления Восточной Сибири, заведующий строительною и дорожною частями Иван Иванович Шац, которому генерал-губернатор всецело доверял. Именно ему он поручил изучить новую технологию применительно к особенностям здешних мест. И вскоре отчет был получен. «По настоящему предмету я счел долгом доложить Вашему Высокопревосходительству, что по моему мнению, хотя постройка помянутых мостов на Кругобайкальском тракте производится и по старой системе, нигде уже неупотребляемой, но тем не менее эта система здесь должна быть допущена…»
И далее Шац приводил подробную аргументацию в пользу избранного метода ремонтов и строительства.
Когда стало известно о прибытии в Иркутскую губернию Великого князя Алексея Александровича, Синельников лично проверил все возможные пути, по которым мог проследовать высокий гость. А в итоге спустя время в опубликованном циркуляре написал: «По совести мы должны отнести проезд через Забайкалье Великого князя Алексея Александровича не к нашему усердию, а единственно к промыслу Божию, охранявшего Августейшего путешественника».
Синельников, владевший ситуацией в дорожной отрасли, отметил, что неплохо дела обстояли в Балаганском и Нижнеудинском округах, где дороги были исправлены основательно, за что он публично выразил благодарность начальникам этих территорий. Отметил, что в ряде округов дороги находились в удручающем состоянии, и на них мало обращали внимание власти. Синельников оценил тот факт, что во многих местах крестьяне стараются обезопасить дороги, которые пролегают в самих селениях. Они даже озеленяли тракты.
Большое внимание Синельников уделял почтовому ведомству. Оно было связано с путями сообщения и оставалось важнейшим элементом общественной и экономической жизни. Николай Петрович обратил внимание на «возвышение» цен за содержание почтовых обывательских лошадей, на то, что «по каким-то особым причинам, например, в Нерчинском округе содержатели почтовых станций между Нерчинском и Сретенском и Шилкинской, окончив перегонные сроки, не получили платы, последние около двух лет и прочее. Можно ли после этого удивляться распущенности в производстве дел и вообще по службе служащих, полицейских и волостных управлений все эти беспорядки, за которые следовало бы виновных подвергнуть строгой ответственности, объясняются скудным содержанием чиновников по штатам Забайкальского областного управления...»
Любая инспекционная поездка по территории включала обязательный осмотр путей сообщения. В 1872 году Синельников отметил в одном из своих циркуляров, что в целом он нашел дороги в порядке, кроме отдельных дистанций принадлежащих городам. Это в частности касалось участков около Нижнеудинска и Иркутска. Синельников тут же не преминул выговорить чиновникам:
«Градское местное начальство, кажется задалось уверенностью, что оно может оставлять дороги не исправляя их; но предупреждаю, если я получу жалобы или еще лично удостоверюсь в неисправности дорог, то не оставлю привлечь к законной ответственности, за невнимание к исполнению законных требований местные городские начальства. Невозможно нам в Восточной Сибири не иметь удобных дорог для проезда во всякое время года, которые способствуют к удешевлению перевозки товаров и в особенности продовольственных продуктов».
Этот циркуляр, видимо, навеяла поездка из Петербурга в Иркутск после работы Николая Петровича в министерствах. Возвращаясь к месту службы, он писал для публикации в газете: «…Во время пребывания моего в Петербурге и в пути я получал жалобы проезжающих и в особенности следующих с обозами на необыкновенно высокие цены, взимаемые за переправы через реки и медленность в самых переправах… и что на некоторых не выставлены на столбах утвержденные таксы, что, впрочем, замечено и мной лично…»
История послужила темой очередного публичного циркуляра прежде всего потому, что напрямую вела к удорожанию ввозимых и вывозимых товаров. В особенности начальника края волновала цена на продовольствие.
«…Неустройство влияет на возвышение цен на все привозимые товары и в особенности на продовольственные припасы, прошу Гг. начальников губерний и Областей строго подтвердить земским и городским полициям, чтобы на всех переправах были поставлены содержателями оных столбы и на них укреплены таксы; если на какой-нибудь перевоз таксы не утверждено, то немедленно предоставить мне на утверждение; а чтобы прекратить произвол содержателей перевозов, покровительствуемый, как видно, полициями, в чем я убедился в Нижнеудинске.
Прошу Г. начальников губерний строго предписать, чтобы кроме такс на столбах, были прибиты рассылаемые вместе с сим печатные объявления, что если проезжающие или обозы будут без видимых причин задерживаться содержателями на переправах, или содержатели будут требовать платы свыше определенной по таксе, то они проезжающие и следующие при обозах приказчики могут записывать свои жалобы на первой почтовой по пути станции в шнуровые книги, которые будет особо на этот предмет разосланы к станционным смотрителям, которых обязать иметь эти книги припечатанными на шнурах к столам вместе с почтовыми и переписав жалобы на рассылаемые при книгах печатные бланки с первою почтой отправлять для доклада мне… Деньги за книги и бланки я прикажу выдавать из экстраординарных сумм…»
Типичный образец ручного управления! Последняя фраза Синельникова свидетельствует, что циркуляр писал он сам, лично определив источник финансирования нововведений. Такой подход прибавлял ему уверенности в том, что указания и распоряжения смогут улучшить движение грузов на сибирских трактах.
Почтовое и дорожное дело были взаимосвязаны. Кроме коммуникационных возможностей, почта была источником пополнения казны и важнейшей отраслью экономики. Почтовые станции, почтосодержатели, ямщики и служащие ведомства, почтовые тракты и почтовое пароходство, перевозка людей и грузов, денежное хозяйство…
Напомним, что Иркутская почтовая контора имела 1 класс. Вся полнота власти по управлению этим хозяйством была у генерал-губернатора – это он нанимал и увольнял сотрудников, награждал и наказывал.
Доходность почты росла из года в год. Росло количество операций и их усложнение.
Особенно много инструкций, указов приходилось на 70-80 годы XIX века, когда в России вводилось новое городовое положение. В 1870 г. появились инструкции «О перевозке почты и приеме казенной корреспонденции по железным дорогам». Хотя в Сибири в это время железных дорог не было, идея Транссиба уже витала в воздухе, и сибирские почтовики внимательно изучали документ, которым утверждались почтовые отделения при станционных зданиях, правила сдачи корреспонденции в почтовые вагоны.
В августе этого же года публикуется распоряжение правительства «О немедленном приеме денежной корреспонденции правительственными учреждениями из почтовых контор». Дело в том, что во многих губернских конторах по разным причинам происходило скопление казенной денежной и страховой корреспонденции. Виновниками выступали сами правительственные учреждения на местах, которым эта почта предназначалась и которые по разным причинам получали деньги с задержкой. Этим распоряжением предписывалось казенным учреждениям принимать почту немедленно.
Особым циркуляром августа 1870 года полицейским Управлениям разрешалось принимать простую почтовую корреспонденцию для развозки по уездам. Учитывая российское бездорожье и протяженность почтовых трактов, правительство искало пути сокращения сроков доставки и расходов на нее.
Правительству нередко приходилось отменять местное законотворчество. Так в 1870 году было воспрещено земству учреждать губернские земские почты. Виновником появления этого циркуляра стало Воронежское губернское земское собрание, которое своими постановлениями ввело земскую почту – фактически альтернативную государственной. Они создали свой собственный штат рассыльных и перевозили корреспонденцию, что называется, не выбирая дорог. Сенат поправил земство и в сентябре 1870 года разослал циркуляр «О дозволении земству учреждать почты исключительно по проселочным дорогам».
Циркуляр этот, между прочим, начинался до боли знакомыми словами: «По ограничению денежных средств, отпускаемых в распоряжение почтового ведомства, оно, к сожалению, не в состоянии удовлетворить потребность всех без исключения жителей Империи в письменных их сношениях.
Недостаток этот становится особенно ощутителен в тех местностях Империи, которые, по своему географическому положению , или вовсе лишены почтового сообщения, или же находятся в более или менее отдаленном расстоянии от почтовых учреждении; а потому, в видах предоставления жителям таких местностей возможности обмениваться своею корреспонденциею наиболее удобным и дешевым способом, я… признаю возможным разрешить Земским Управам, которые встретят в том надобность, учреждать свою собственную земскую почту…»
Конечно, деятельность земской почты была ограничена. Ей разрешалось доставлять простую корреспонденцию, периодику, объявления о получении денежной, страховой и посылочной корреспонденции. Но главным ограничением служило распоряжение – земская почта может идти только по проселочным дорогам.
Этот циркуляр из года в год обрастал изменениями и дополнениями. И в ноябре 1871 года появился новый под названием «О более широком развитии земских почт». Земским почтам давались льготы и даже разрешалось не только пересекать почтовые тракты, но и следовать по ним до следующей проселочной дороги.
В марте 1872 года Синельников сообщил, что нашел почтовое дело в неудовлетворительном состоянии: «…Станции содержатся неопрятно, некоторые по московской дороге отапливаются листовыми железными печами, которые начинают топить по прибытии проезжающих, от чего происходит какой-то жгучий жар с чадом, безусловно вредный для здоровья, определенная по закону мебель большею частию в беспорядке, а самое важное, что почтовые лошади почти повсеместно не соответствуют почтовой гоньбе. А по московскому тракту до того изнурены, что едва выдерживают…»
Нигде почти нет запасов фуража, лошади не могут выдерживать нагрузок и график движения и подачи лошадей постоянно нарушается.
Досталось и ямщикам, которые «разодеты кто во что горазд, только не в положенную форму».
Земская полиция по мнению начальника края вообще не обращает внимания на состояние дорог, на устройство зимников через Байкал, на соблюдение правил дорожного движения…
Подобного рода замечания делались Синельниковым в каждую его поездку по территории. Предложения генерал-губернатора об исправлении ситуации были подкреплены административными и экономическими предложениями, что свидетельствует о наличии набора компетенций в области управления, понимания нужд местной экономики, потребностей сельских обществ.
Очень важным представляется следующий пункт из циркуляра начальника края: «Чтобы окружные местные полиции внушили крестьянам и инородцам, что для них вообще и в особенности для живущих в селениях, где находятся почтовые станции, содержание станции есть важная помощь хозяйству, потому что представляет верный и выгодный сбыт их же продуктов: хлеба. овса и сена, если только они будут вести это дело разумно и употреблять полученные за почтовую гоньбу деньги на поддержание исправности почт, а не на пьянство, чрез которое, конечно, разрушается всякое полезное предприятие, - они видят на опыте, что предприниматели из других сословий, принимая на торгах почтовую гоньбу, большею частью передают оную им же, извлекая из этого свои выгоды без труда и риска …»
